Лев Израйлевич Ланда
1918-1975
Согласно справочнику Сарры Шпитальник "Евреи Молдовы. Деятельность евреев в культуре, науке, экономике Молдовы в ХХ веке":
Уроженец села Вертюжаны (Сорокский уезд)
1944-1945 преподавание физики и математики на курсах подготовки учителей в Кишинёве
1945 - Окончание физико-математического факультета Молдавского пединститута в Бугуруслане-Кишинёве
1945 - Исполняющий обязанности ассистента, затем - ассистентом кафедры физики Кишинёвского мединститута
1974-1985 - доцент кафедры физики Кишинёвского мединститута
Совмещал педагогическую и научную деятельность. Составлял лабораторные работы для студентов, в 1977-м на молдавском языке отдельной книгой (288 страниц) были опубликованы его "Лабораторные работы по физике". Занимался проблемами физики в медицине. Автор 25 научных работ, в которых рассматривалось строение разных элементов. Некоторые из научных работ:
Действие ультразвука высокой частоты на трихомонады (1958)
Строение комплекса аниона (1970)
Упоминание справочника на одном из сорокских форумов
В 1996-м на молдавском (румынском) языке, а затем - в 2000-м на русском в Кишинёве вышел солидный справочник Сарры Шпитальник «Евреи Молдовы. Деятельность евреев в культуре, науке, экономике Молдовы в ХХ веке». Разумеется, что среди сотен представленных там имён есть уроженцы Вертюжан. О Хаскеле Комарове уже было сказано выше. Вот что говорится в этом же справочнике о Лёве Ланде: «Физик, Лев Израилевич Ланда, родился в 1921 году в Вертюжанах Сорокского уезда, а умер в 1985-м в Кишинёве. Доктор физико-математических наук с 1973 года. Окончил физико-математический факультет Молдавского пединститута в Бугуруслане-Кишинёве в 1945-м. В 1944-1945 годах преподавал физику и математику на курсах подготовки учителей в Кишинёве. С 1945-го был исполняющим обязанности ассистента, затем - ассистентом кафедры физики Кишинёвского мединститута. В 1974-1985-м - там же доцентом. Совмещал педагогическую и научную деятельность. Составлял лабораторные работы для студентов. Занимался проблемами физики в медицине. Автор 25 научных работ, в которых рассматривалось строение разных элементов». И тут же приводятся заголовки двух из работ Льва Ланды «Действие ультразвука высокой частоты на трихомонады» (1958) и «Строение комплекса аниона» (1970). В 1977-м на молдавском языке отдельной книгой (288 страниц) были опубликованы его «Лабораторные работы по физике»
Единственное несовпадение в справочнике - это годы жизни.
Лев Израйлевич Ланда упомянут в рассказе "Мои боги, мои педагоги" за авторством Единака Евгения Николаевича,
опубликованном в 2019 году:
В физике, Каленчук, по его собственному признанию, остался на уровне седьмого класса Васиенской школы. Присмотревшись, Коля прочно, на целый год стал моим соседом по лабораторному столу. Творческий наш дуэт был весьма эффективным. Я быстро выполнял лабораторную работу, чертил на отдельном листочке схемы, таблицу, заносил полученные данные.
Коля брал в руки линейку. Чертил удивительно правильную и пропорциональную по размерам таблицу. Писал почти идеальным писарским мелким почерком. Переносил с моего листочка данные в свой нарядный журнал. Мои таблицы в журнале получались корявее, почему-то грязнее, с неровными рядами цифр. Раздавая проверенные журналы, Лев Израилевич Ланда каждый раз отмечал точность расчетов Каленчука, идеальное оформление протоколов. Так и повелось. У Каленчука в итоге по лабораторным стояла пятерка, у меня четверка.
Весной сдавали экзамен по физике. Коля сидел день и ночь за учебником и протоколами наших опытов. Перед самым экзаменом он признался:
- Историю сдам, химию сдам, зачет по анатомии сдам, а физику мне не осилить. Вернуться в училище виноделия?
Экзамен по физике принимали втроем: заведующий Александр Сергеевич Путилин и доценты - Дмитрий Иванович Кройтору и Лев Израилевич Ланда. С самого начала Коля решил сдавать экзамен Путилину, слывшему на зачетах и экзаменах либералом. Опередив всех, Коля сел за стол, где принимал Александр Сергеевич. Мне выпало сдавать у Ланды. Готовясь, а затем отвечая, я краем глаза следил за Каленчуком.
С первых минут мой коллега покрылся потом. И без того бледное сухощавое, тщательно выбритое лицо, стало желтым. Самое главное, задачу, он не решил. Путилин его успокаивал:
- Вы не волнуйтесь! Успокойтесь! Вы такой бледный! Вам не дурно?
Уже после экзамена Коля рассказал, что, плохо владевший тонкостями русского языка, значения слова "дурно" он не знал. Он воспринял вопрос Путилина по своему:
- Вы не дурак?
Колю, по его словам, стало подташнивать. Внятного ответа у него не было ни на один вопрос. В таких случаях Путилин всегда находил компромиссное решение:
- Вы знаете, я чувствую, что вы что-то знаете. Не могу же я вам поставить двойку! А тройка - это семестр без стипендии.
Возвращая зачетку, продолжил:
- Придете завтра к двенадцати. Сегодня еще почитаете. Завтра с утра отдохните. Мы с вами побеседуем. Просто вы сегодня сильно волнуетесь. Побеседуем, и тогда я поставлю твердую четверку.
Колю поддержал Лев Израилевич, которому в тот момент сдавал экзамен я:
- У Каленчука в группе одни из самых лучших отчеты по лабораторным работам. В его расчетах никогда не было ни одной ошибки. Все отчеты он сдавал вовремя.
Чувствуя поддержку, Коля, видимо не отдавая себе отчета, внезапно брякнул:
- Я друг Единака!
Путилин откинулся в своем кресле:
- Вы друг Единака? Готовились вы вместе?
Коля утвердительно кивнул головой. Лев Израилевич, поставив мне "отлично", не спешил отдавать зачетную книжку. Он с интересом наблюдал происходящее за соседним столом.
- Друг Единака не может не знать физику. Тем более, если вы вместе готовились. Давайте договоримся так. Вы придете завтра к двенадцати, мы побеседуем, и я с удовольствием и чистой совестью поставлю вам "пятерку"!
Координаты могилы
Известные люди, похороненные на Еврейском Кладбище
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.